31 мая в Пензенской духовной семинарии ректор учебного заведения Высокопреосвященнейший Серафим, митрополит Пензенский и Нижнеломовский, возглавил чин панихиды по убиенному архимандриту Николаю (Орлову), бывшему руководителю духовной школы, пострадавшему в 1907 году.

  Архипастырю сослужили: архимандрит Платон (Игумнов), профессор Московской Духовной Академии и Пензенской духовной семинарии, доктор богословия; протоиерей Николай Грошев, первый проректор ПДС; протоиерей Вадим Ершов, проректор по воспитательной работе ПДС; кандидат богословия, протоиерей Александр Филиппов, проректор по учебной работе ПДС; иеромонах Августин (Зайцев), протодиакон Дионисий Сушко, диакон Иоанн Акимкин.

  Перед началом заупокойного богослужения владыка-ректор отметил выдающийся и бескорыстный вклад почившего наставника в дело образования и воспитания студентов. Его Высокопреосвященство призвал помнить уроки истории и быть готовыми до конца быть верными Христу и Церкви.

  Архимандрит Николай (в миру Никанор Викторович Орлов) родился в 1874 году в Новгородской губернии в семье диакона.

  Окончив в 1893 году в Новгородскую духовную семинарию, будущий священнослужитель поступил в Московскую духовную академию, обучение в которой завершил в 1897 году.

  Все оставшиеся десять лет земного пути Никанора Орлова были связаны с воспитанием молодого поколения и требовали недюжих трудов, мудрости и любви.

  В сентябре, сразу после окончания академии, его назначают помощником инспектора Новгородской духовной семинарии, а в январе 1899 года её инспектором. В этот период, 14 октября 1897 года, Никанор Орлов в новгородском Антониевом монастыре принимает монашеский постриг с наречением имени Николай. Спустя неделю, 20 октября, монах Николай утвержден в учёной степени кандидата богословия, а чуть позднее рукоположен в иеромонаха.

  В 1902 году священнослужитель перемещён на должность инспектора Волынской духовной семинарии. В следующем году входит в штат Почаевской лавры и возведён в сан архимандрита.

  С декабря 1903 года переведен на должность ректора Минской духовной семинарии.

  В этот период вольнодумие все более охватывает умы населения императорской России. Особенно нестроениям были подвергнуты представители молодёжи, не вполне сформировавшие устойчивые, традиционные и положительные мировоззренческие ориентиры, но в то же время, остро воспринимающие жизненные нестроения, несправедливость и провокационные идеи, на них опирающиеся. В семинариях, как в одних из очагов молодёжной жизни, всё чаще стали происходить беспорядки, выступления учащихся и даже бунты, направленные отдельными провокаторами и подхваченные достаточной массой студентов.

  Так, в ректорство архимандрита Николая в Минской духовной семинарии 14 февраля 1905 года вспыхнул бунт, перешедший в погром, в результате которого были полностью разгромлены канцелярия, мебель, квартира ректора, разбит телефон, а в здании семинарии возник пожар. Причиной беспорядков стало недовольство студентов строгостью распорядка жизни в духовной школе.

  В марте 1905 года молодого ректора перемещают на аналогичную должность в Костромскую духовную семинарию, где также имеют место нестроения среди учащихся. Итогом этих нестроений стала смерть семинариста, зверски убитого 19 октября 1905 года во время забастовки на городской площади.

  Однако уже три дня перед этими событиями архимандрит Николай не являлся главой учебного заведения. 22 декабря 1906 года он получил назначение на должность ректора Пензенской духовной семинарии, которую занимал менее пяти месяцев.

  18 мая 1907 года в четвертом часу пополудни по всей территории Пензенской духовной семинарии (ныне территория главных корпусов Пензенского государственного университета) раздался резкий звук, будто звук от падения со значительной высоты длинной тяжёлой доски на другую, такую же. Это были три выстрела исключенного в 1906 году из семинарии ученика Алмазова, при помощи сообщника убившего ректора учебного заведения архимандрита Николая. Дождавшись, когда наставник, покончив с утренними занятиями, будет возвращаться к себе домой, он выскочил из-за большого куста сирени, расположенного почти у самой калитки двора архимандрита, и произвёл несколько выстрелов. После этого преступник пробежал мимо швейцара ректора и, прихватив стоящего на карауле сообщника, скрылся во дворах. Пули, выпущенные в архимандрита, мгновенно привели к смерти.

  Общую атмосферу того времени хорошо передают слова Ивана Францевича Кошко, пензенского губернатора с 1907 по 1910 года, написанные им в мемуарах по случаю смерти ректора: «Впечатление от этого преступления и от бесплодности розысков было в городе колоссальное. Среди города, днем, на глазах зрителей расстреливают человека, и виновные испаряются как дым. Всем стало очевидным, что по текущему времени все возможно и не существует ни малейшей уверенности, что завтра же вас самих не постигнет такая же участь».

  Уже в шесть часов вечера над телом почившего была совершена архиерейская панихида. 20 мая, после воскресной Литургии, при большом стечении народа, спешившего отдать последнее целование убиенному, главой епархии было совершено отпевание, а 22 мая, по прибытии родного брата покойного, на кладбище Спасо-Преображенского монастыря тело почившего было предано земле.

  По смерти архимандрита Николая в пензенской печати и всероссийских изданиях были опубликованы некрологи о убиенном священнослужителе. Люди, чей жизненный путь был в какой-то мере связан с жизнью отца Николая, считали своим долгом рассказать о нелегком, но благочестивом пути молодого ректора и его христианских добродетелях. Так, Пензенские епархиальные ведомости передают слова священномученика Тихона (Никанорова), занимавшего во время страшных событий пензенскую кафедру, сказанные им во время прощания с архимандритом: «Покойный сознавал тяжесть положения, скорбел душою и сердцем о школьных непорядках последнего времени, и самоотверженно работал, готовый пострадать до смерти. И вот он пострадал. Он умер – по суду человеческому, умер преждевременно, а по суду Божию, в своё время, ибо всё, что совершается в мире, совершается согласно Воле Божией, оставаясь верным своему долгу до смерти. И в этом наше утешение в тяжёлой утрате».

Фото И. Школин.